Об Алексее Павловиче НАУМОВЕ вспоминает его внучка Анна ШАРОВА
Родился в селе Моршань Тамбовской губернии. Вырос в детском доме. В 1936 году вместе с женой и детьми завербовался на Дальний Восток, обосновался в городе Спасск-Дальний. Работал на цементном заводе, был известен как мастер на все руки. В 1942 году призван в армию. Награжден медалью «За отвагу». Пропал без вести после боя на территории Белоруссии в 1944 году.
Моему деду по материнской линии, Наумову Алексею Павловичу, было 40 лет, когда он погиб при освобождении Белоруссии в 1944 году. Он был молодым, красивым, талантливым и очень хотел жить, растить детей и любить свою жену, мою бабушку. У них интересная история создания семьи. Бабушка Ефросинья Яковлевна росла у зажиточных родителей. А дед воспитывался в детском доме, он с ранних лет остался круглым сиротой. Казалось бы, мезальянс: девушка из солидной семьи выходит замуж за парня без роду, без племени. Но все в округе знали, что Алексею Наумову цены нет и у него золотые руки. Дед окончил четыре класса церковно-приходской школы. В те времена это считалось неплохим образованием. Кроме того, он был прекрасным печником, шил обувь и виртуозно играл на балалайке. Был трудолюбивым, талантливым человеком, и очень многие семьи с девушками на выданье хотели видеть его своим зятем. Но он выбрал мою бабушку. И вот они поженились, родились первые дети, а в 1936 году затеяли переезжать на Дальний Восток. На Тамбовщине в те годы было голодно, а тут объявили вербовку в дальневосточные районы, и дедушка с бабушкой решились на переезд. Приехали в Спасск-Дальний Приморского края, и там им очень понравилось. Семье выделили квартиру, дали работу, и они стали устраиваться на новом месте. Моя мама и ее брат Николай родились уже в Приморье. Дед работал на цементном заводе в сырьевом цехе. А еще у него была немецкая машинка «Зингер» для пошива обуви. Он тачал прекрасные хромовые сапоги, модельные туфли, вся городская интеллигенция заказывала у него обувь. Прославился также как замечательный печник, а послушать его песни и частушки под балалайку собиралась вся округа. 
Он был прекрасным семьянином. Когда моя мама вспоминает бабушкины рассказы о нем, то всегда плачет. Сама она его, конечно, не помнит, потому что родилась в 1941-м, а спустя год дед ушел воевать. Но ее старшие сестры Аня и Александра и средний брат Иван рассказывали, какой он был изумительный отец. Очень любил бабушку, понастоящему трепетно к ней относился, в буквальном смысле носил ее на руках. И всегда говорил, что у всех его детей обязательно будет образование, то есть у него все было распланировано наперед. Дед был добрый, щедрый, он готов был все с себя снять и отдать, если человеку нужна была помощь. Бабушка, рассказывая про деда, причитала, дескать, какой он простофиля, и моя мама как-то спросила ее, что в этом было плохого? «Сейчас хорошо рассуждать, – ответила бабушка. – А тогда мне порой нечем было детей кормить, не во что обуть, одеть, а он берет – и последнее отдает! Тяжело, конечно, но такой он был человек». Мама часто вспоминает случай, о котором ей рассказывала бабушка. За несколько месяцев до войны дед получил зарплату и принес домой огромную коробку конфет. Бабушка только руками всплеснула, дескать, на что же мы весь месяц жить будем, когда все деньги на конфеты потрачены? 
А он ссыпал их в таз и ответил так: «Война будет. Пусть дети порадуются сейчас, потому что дальше неизвестно, как жизнь повернется». Он чувствовал приближение беды. Деда призвали на фронт Спасским РВК в конце 1942-го. Воевал в составе 1348-го стрелкового полка 399-й стрелковой дивизии 48-й армии. Он, конечно же, присылал с фронта письма, и я в детстве держала их в руках и даже помню, что было написано в одном из них: «Любимая Фросечка, береги деток, а я буду бить фашистских гадов. Пока всех не перебьем, домой не ждите». В конце марта 1944 года родной брат бабушки Антон, который тоже воевал и прошел всю войну, находился в Белоруссии. Ви- димо, в тот момент происходила передислокация частей. Колонны сол- дат растянулись на многие километры, и вдруг в этой толпе Антон увидел деда Алексея! Это была встреча, как в кино. Они бросились друг к другу, поговорили буквально несколько минут и разошлись каждый в свою сторону. Антон позже рассказывал, что дивизия, в которой служил Алексей Павлович, готовилась к бою. Дед выглядел неважно: похудевший, бледный. Как оказалось, он только что выписался из госпиталя после ранения и, видимо, до конца не поправился. Это была их последняя встреча. Вскоре в этих местах завязался жестокий бой, после которого деда разыскать не смогли. Спустя более 70 лет на сайте «Подвиг народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» мы нашли информацию о нашем дедушке. Вот как один из его подвигов описан в архивном документе: «Наградить стрелка роты автоматчиков, красноармейца Наумова Алексея Павловича медалью «За отвагу» за то, что в боях с немецкими оккупантами 27 ноября 1943 года в бою за деревню Приблудок Жлобинского района Гомельской области проявил мужество и отвагу, первым ворвался в траншею противника и огнем своего автомата уничтожил 7 немецких солдат и офицеров, чем способствовал пехоте продвигаться вперед». Несколько лет назад в Центральном архиве Министерства обороны России обнаружили еще один важный для нас документ – выписку из журнала боевых действий 399-й стрелковой дивизии за март и апрель 1944 года. В то время потерь в дивизии не зафиксировано, за исключением даты, означенной 29 марта 1944 года. В тот день в направлении Белица – Волковичи (северный берег реки Будлянки) шел жестокий бой. Тогда в дивизии погибли почти все командиры. Этот день, вероятнее всего, и является датой геройской гибели Алексея Павловича Наумова. Официальный документ о том, что дед пропал без вести, датирован апрелем 1944 года. 
Бабушке пришлось очень непросто. Поскольку с 1944-го дед числился пропавшим без вести, помощь от государства на детей ей выдавать перестали. Семья и без того голодала, а с потерей пособия наступили совсем тяжелые времена. Как они выжили – не представляю. Но бабушка сумела вырастить всех детей, дала им прекрасное образование и воспитала достойных людей. С самых ранних лет я знаю и помню деда так, как будто он живой. А все потому, что и бабушка, и мамины старшие сестры и брат, и мама вспоминали и вспоминают деда всегда как живого. Мы гордимся им и чтим его память. Так что дед с нами.