Виктор Андреевич родился в городе Самаре (с 1935 по 1991 год – Куйбышев). Во время войны в 1942 году пошел работать на Куйбышевский центральный телеграф в технический отдел. В 1945-м поступил в Куйбышевский техникум советской торговли. По его окончании в конце 1946 года был отправлен на работу в управление военной торговли Сахалина и Курил (Военторг). Прошел путь от товароведа до начальника Военторга. В 1961 году перешел в государственную торговлю, вначале директором Южно-Сахалинского пищеторга, спустя три года – заместителем, а потом директором треста столовых и ресторанов. В этой должности проработал почти 40 лет. 6 декабря 2005 года распоряжением губернатора Сахалинской области присвоено звание «Почетный гражданин Сахалинской области». В 2016 году, в канун 90-летнего юбилея, удостоен звания «Почетный гражданин России». Награжден орденом «Знак Почета», медалями «За доблестный труд», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «100 лет профсоюзам России», иными юбилейными медалями. Проживает в Южно-Сахалинске.
Ночной призыв
Я родился в 1926 году 27 ноября в Самаре. Это знаменитый купеческий город с сильной историей, и народ там живет работящий. Мой отец еще с басмачами в Гражданскую воевал, после стал строителем, дома строил. А мама нас воспитывала, все-таки трое сыновей. Да и специальности у нее никакой не было, домохозяйка. Жили как все, нормально. Когда началась война, я окончил 7-й класс и мечтал отправиться в пионерлагерь. Я туда уже ездил, и мне очень понравилось. Лагерь находился там, где сейчас стоит город Тольятти. Это было удивительное место, сосны огромные, в лесах волки водились. Но не случилось. Отца призвали тут же. Днем объявили, что война, а ночью забрали. Мы, трое пацанов, остались с мамой. Трое! Она пошла работать поваром, хваталась за любую подработку, чтобы иметь рабочую продуктовую карточку, потому что по иждивенческой совсем мало давали продуктов. Я с тех пор ем много хлеба. За раз могу полбулки съесть.
Телеграф
А потом так получилось, что друзья моего отца, получив серьезные ранения, вернулись в Самару и устроили меня на Куйбышевский телеграф. И вот я начал там работать, получил рабочую карточку и трудился там два года семь месяцев. Почти всю войну. На телеграфе занимался техническим отделом, изучал аппаратуру, в частности телеграф Бодо, и уже довольно бойко на нем работал.
Потери
Когда работал на телеграфе, мечтал уйти на фронт, но годов не хватало. На войне погибли все до одного наши родственники: и по линии матери, и по линии отца. Все их братья и сестры. Один только вернулся весь искалеченный и вскоре умер. Мой отец участвовал в Сталинградской битве, был тяжко ранен и скончался в госпитале. Погиб его брат, красавец, отличный специалист. Мамин брат, Кулагин, у нас в Самаре был известным спортсменом. На турнике сальто крутил. Зимой пальто не носил, ходил в костюме, потому что был закаленный, здоровый парень. В танке сгорел. И вот так все. Никого не осталось.
Торговый техникум
Я хорошо помню 9 мая. Был дома, с пацанами играл. Игрушек не было ни хрена… И тут услышал по радио, что война уже кончилась. У нас дома радиотарелка была, мы ее перед войной установили. Я на тот момент уже почти год учился в Куйбышевском техникуме советской торговли. Почему поступил именно туда? Ребята пошли, и я с ними, надо же было учиться, специальность получать. Шел последний год войны, жили тяжело, все фронту, продовольствие по карточкам, и надо было думать о будущем. Но мне учиться понравилось, я втянулся. А когда поехал на Сахалин, да попал в систему военной торговли, – просто красота! Тогда начальники отделов Военторга ходили в военной форме, имели звания и пистолеты. И я об этом мечтал, но тогда молодой был, не дорос. А потом форму отменили, но все равно было очень интересно. Сахалин.
Сахалин. Начало карьеры
На остров я прибыл в октябре 1946 года. Помню, когда впервые увидел в Тойохаре японские хибары, удивился. Из каждого окошка торчали трубы, печки у всех топились. Грязища, убогость, эти домишки каждый день горели. Но привыкал постепенно, трудился. Прошел всего год, и я стал начальником. Занимался снабжением сахалинского Военторга. И это было очень непросто осуществить. Вначале непосредственно из Германии на Дальний Восток шли эшелоны различных товаров. Но останавливались они во Владивостоке. В то время никаких контейнеров у нас не было, как переправлять? И потом, упакован товар был из рук вон плохо, ящики хлипкие, из-за этого морское пароходство на борт своих судов его брать не хотело, поэтому приходилось переупаковывать, ой сколько было мороки…
Торговые истории
Ну а здесь, на Сахалине, естественно, грузы получали, приходовали, с командованием распределяли. Я в то время, конечно, совсем был дикий. Однажды вскрываем ящик, а там женское белье: трусики, бюстгальтеры, все красивое, нежное, шелковое. Наши женщины, работяги в лаптях и ватниках, когда увидели первый раз в жизни такую красоту, были потрясены. И я тоже. Военторг тогда лучше, чем другие торговые предприятия, снабжался товаром. Помню, из Грузии прислали полпарохода шампанского. Мы разгрузили, ну а я молодой, честный, приходую это дело и выясняю, что у нас 16 ящиков лишних. Как так? Даю немедленно телеграмму поставщикам и получаю ответ: «В благодарность за вашу честность дарим вам эти 16 ящиков, употребите их за свое и наше здоровье». И мы это шампанское за неделю выпили.
Планы на Хоккайдо
У меня сложились хорошие отношения с руководством. Был у нас начальник Дома офицеров подполковник Насаболин, ой-ей-ей, какой сильный человек… И замечательно музыкальный. Даже не зная инструмента, он брал его в руки, а на другой день уже играл! Это прямо удивительно! А командующим Дальневосточным военным округом был Николай Иванович Крылов, дважды Герой Советского Союза, второе лицо в Ста- линградской битве, в которой погиб мой отец. И вот он иногда вырвет минутку свободную, придет к Насаболину, а у того кабинет огромный, и они там играли в бильярд. Ну а я им коньячок приносил, бутербродики. Скромно все, а ведь такие были величины… Когда меня утвердили начальником сахалинского Военторга, я был самый молодой руководитель в этой системе не только на Сахалине, но и во всем СССР. Мне тогда говорили, что Крылов не просто так меня поддерживает. Когда наше правительство планировало оккупировать Хоккайдо, он хотел меня туда забрать, чтобы я там организовывал торговлю. Хорошо, что эти планы не осуществились.
Микоян
Я помню, как на Сахалин приехал Микоян. Как-то так получилось, что начальник Военторга подполковник Иван Васильевич Ядыкин, крепкий мужик, чистейший и справедливейший, куда-то срочно выехал. Микоян в этот день проводил в Южно-Сахалинске заседание по рыбным делам. Проходило оно в здании на Компроспекте, оно тогда еще недостроенным было. Нашему ведомству непременно нужно было присутствовать на этом заседании, вот я и двинул туда вместо Ядыкина. Помню, Анастас Иванович выступил, потом смотрит на меня и спрашивает: «Что тут за пацан?» Ему отвечают: «Это сотрудник Военторга». Поулыбался. Но лично со мной он, конечно, не разговаривал. Зато я послушал, как он умеет кричать, когда пришел в гостиницу, где жили Микоян, Хрущев и Булганин. Как и зачем я туда сунулся, не помню. Иду, а в это время Хрущев открывает дверь в туалет – и матом! «Где они взяли такую трубу!» – кричит. А Анастас Иванович к нему подошел, рванул его за руку: «Да ты что! В таких тяжелейших условиях они здесь живут, нашли хотя бы такую, ты что лаешься, как бобик?!» Вот такая ситуация… Микоян очень помог работникам торговли. У них были мизерные зарплаты. Он поднял ее по всей стране. Микоян много чего хорошего для нас сделал. Положительный человек. И справедливый.
Принципы руководства
Проблем в нашей работе было немало. Приходил на работу в полвосьмого утра, от силы в 8, а официально рабочий день начинался с 9. Сотрудники приходили к этому времени, а у меня уже все решено – где, кого, куда, как. Руководителей предприятий у меня была масса. Если надо срочно что-то решить, они тащились ко мне допоздна, и я с ними разбирался. Я был жесткий руководитель. Сам не курил и терпеть не мог, когда видел, что кто-то стоит, курит, особенно если это женщина. Курильщиков предупреждал: если еще раз увижу – уволю! Как уволите? А я отвечал: «Знаю сто способов, как уволить!» И увольнял. Правда, потом некоторых возвращал назад. Они приходили ко мне в кабинет, буквально на колени падали и ведь бросали курить. В целом курящих у нас было намного меньше, чем в других местах. А еще много помогал сотрудникам. У нас очень плохо дело обстояло с кадрами. Я этот вопрос решал капитально, постоянно учил людей. Даже иногда заставлял. Они у меня и техникумы, и институты оканчивали, и платил я им командировочные, чтобы учились и ни на что не отвлекались. И все время был занят, все время, работал много с людьми, помогал им, строил для них. Чего я только не делал…
Брачный агент
Когда я был начальником Военторга, у меня в аппарате работали в основном девчата, а им ведь замуж надо выходить. Они знали, какой авторитет я имею перед командованием, и вот как-то приходит одна: «Виктор Андреевич, старший лейтенант такой-то мне предлагает замуж, но я что-то боюсь. Можете о нем разузнать, что за человек?» Я звоню полковнику, хороший мужик был, расспрашиваю: такой-то и такой, как? Он отвечает, дескать, дай три дня, узнаю. Проходит этот срок, он звонит: «Слушай, скажи ей, если он появится, чтобы она его к такой-то матери выгнала и на порог не пускала! Иначе будет несчастной всю жизнь». И так было несколько раз. Некоторые не послушались, а потом жалели. А вот другая история. Была у нас одна сотрудница, она мне нравилась. Звоню опять же узнать про ее избранника, а полковник мне говорит: «Пусть сегодня же замуж за него идет! Такого парня больше нигде не найдет! У него золотые руки и отличная голова! Она будет счастливая». Я ее вызвал, говорю – Аня, так-то и так-то. Она расцвела. Все у них потом было хорошо.
Верность Сахалину
Однажды приехали к нам в Южно-Сахалинск министр торговли СССР и министр торговли РСФСР, я на встрече с ними выступил и раскритиковал обоих в пух и прах! Прямо в лицо сказал, что они нам не помогают, только руки связывают. Требуют, чтобы мы качественное школьное питание обеспечили, но ничего для этого не делают, для рабочих столовых оборудование не покупают, и много чего им наговорил. Так они меня после этого совещания оставили и толкуют: «Нам сейчас очень нужны начальники ряда управлений. Подумайте, куда хотите, отправим вас в любую область по вашему выбору. Мы знакомы с вашей характеристикой, а так, как вы нас сегодня раскритиковали, может себе позволить только человек, который много знает и умеет». Но я отказался. Кстати, на тот момент я уже отказался и от Крыма, меня туда звал начальник главка, генерал-майор, тоже Николай Иванович, как Крылов. Когда я отказался, он говорит: «Давайте тогда в Белоруссию: Гомель, Витебск, Брест. Там армии большие, нужны сильные руководители Военторга». Буквально рвали на части. Но я остался на Сахалине.
Главное – организовать процесс
Много всего происходило в моей работе. Помню, как мы ликвидировали последствия тайфуна Филлис в 1980 году. Собрали специальные команды, мне дали военные «студебеккеры», солдат в помощь, поваров, и мы выезжали туда, где восстанавливали мосты, кормили строителей. Сам-то я особо не готовлю, но процесс организовываю хорошо. У меня работали замечательные специалисты. Например, в Военторге была заведующая производством Матирная, не помню, как ее зовут. Она кормила генералов, да еще ими и командовала: «Если сегодня не будете есть творожок, который я сделала особым способом, за стол даже не садитесь!» И они ее слушались. Она замечательно готовила, причем образования не имела. Это дар, поварской талант.
Президентский прием
Работе в пищеторге и тресте столовых и ресторанов я отдал около 40 лет, окончил Московский институт советской торговли, получил 15 наград за свою трудовую деятельность. Помню, когда был директором треста, на мне висела солидная задача обеспечивать питанием всех высоких гостей, которые приезжали на Сахалин. И я этим плотно занимался. Помню, президент Финляндии Урхо Калева Кекконен приехал к нам на рыбалку.
Отпуск у него был недельный, и он прилетел в Южно-Сахалинск со своим порученцем, полковником. По-русски этот порученец, финн, говорил без акцента и везде сопровождал своего президента. Перед отъездом, на последней рыбалке Урхо Кекконен снял с себя кожаную куртку и нашему водителю на прощание подарил, он ему червяков помогал копать. Тот: «Не надо, не надо», по русской привычке, а порученец ему: «Ты что? Кто тебе вещь дает, соображаешь? Бери!» А президент еще и часы с руки снимает и вместе с курткой водителю отдает. Когда прилетел в Москву, встретился с министром торговли СССР и сказал ему так: «Я впервые в жизни получил удовольствие от рыбалки. Мне очень понравилось обслуживание. Там есть молодой руководитель (и назвал меня), он замечательный человек». А после министр позвонил мне и спрашивает: «Что вы там такого сделали, что президент Финляндии так о вас хорошо отзывался? Я говорю: «Да ничего особенного, обслуживал, как всех». Такая вот история.
Жизненная позиция
С того дня, как я прибыл на остров, живу на Сахалине. Всю свою жизнь я работал, работал и работал. И по сей день мой опыт и мою голову используют, когда необходимо, спрашивают совета, и это тоже правильно. А что касается работы, не только я был таким работящим. Все тогда трудились самоотверженно. Такое поколение…