Родился в 1927 году на Украине, в селе Дзензелёвка Маньковского района Черкасской области. Вместе с родителями в 1931 году приехал на Сахалин. Когда началась война, жил в Дербинском. С 1942 года трудился столяром в мастерской. Спустя год ушел добровольцем в военную школу Тихоокеанского флота, в 1945 году вошел в состав 456-го отдельного зенитно-артиллерийского дивизиона, размещенного в Александровске-Сахалинском. Участник Южно-Сахалинской наступательной операции.
С Украины на Сахалин
Наша семья из бедняков-батраков. Родители мои – хлеборобы, крестьяне. Кроме меня, в семье ещё было четыре сына. Отец мой воевал в Первую мировую, потом в Гражданскую войну. После его возвращения домой, в 1922 году, в нашем селе тиф был, умерло 7 человек, в том числе и два моих старших брата. Это было тяжёлое потрясение. Тогда на Украине был сильный голод, который не миновал и наше село, и родители приняли решение уехать. До Москвы добрались, завербовались на Камчатку, получили деньги, купили два мешка хлеба и поехали на поезде в товарных вагонах до Владивостока. Когда приехали, отец заболел цингой, а брат младший – корью. Отца спасли, а брат умер. Пока отец на лечении был, сроки ехать на Камчатку прошли, и мы завербовались на Сахалин. Это был 1931 год.
Александровск-Сахалинский
Приехали в Александровск-Сахалинский. Нашу семью определили на строительство дороги Александровск – Дербинское – Оноры. Разместили нас в конюшне. Лошадей вывели, в стойлах перегородки сделали и нары поставили. В каждом стойле семья размещалась. Когда печи топили, то запах навоза сумасшедший был, но ничего страшного. Прожили мы там год. Еда хорошая – кормили, пайки давали, кроме того, были бурты картофеля, мы, как вербованные, им пользовались. Родителей одели: ватная куртка, брюки и вместо сапог ичиги – это нивхская обувь в виде кожаных чулок до самых колен, которые пряжками перевязывались. Родители зимой работали на заготовке леса. Мужчины пилили, а женщины трелевали на себе эти брёвна.
Школа
В 1936 году я приступил к учёбе. Школа у нас была такая: одна комната, печка железная и столы длинные. В школу ходили все. Со мной в первом классе даже беременные девушки были. А вечером учились наши родители: переселенцы приезжали неграмотные, а здесь на это обращали внимание. Занимались мы по одному букварю на 10 человек, тетрадей практически не было, писали на газетах и обёрточной бумаге. Ещё у нас были грифельные доски, на которых грифельным карандашом пишешь, а потом тряпочкой стираешь, как на школьной доске. Жили мы дружно и весело, организовывали концерты, участвовали в самодеятельности. Где-то с 1938 года ввели летнюю практику по ботанике для школьников – 15 дней отработы в колхозе.
Дербинское
Строительство дороги заканчивалось, и родители решили переехать. Отец отправил маму и нас, пацанов, в село Андрее-Ивановское (ныне – село Белое). Мама устроилась дояркой, а мой брат Андрей возглавил комсомольскую организацию. Ему было 17 лет, комсомольские дела на селе пошли хорошо, и его пригласили инструктором райкома комсомола в Дербинское (ныне – Тымовское). Там он тоже себя неплохо показал, и по рекомендации партии в 18 лет он стал председателем колхоза «20 лет ВЛКСМ» в Дербинском. Это был 1938 год. Дали ему квартиру председательскую, дела в колхозе с появлением брата наладились, и он вызвал родителей к себе. Родители переехали, и, разумеется, я с ними.
Война
Андрей в составе сахалинской делегации поехал на ВДНХ в Москву, но по дороге им объявили: «Война!», и они вернулись назад. Брат сразу написал заявление добровольцем, хотя у него была постоянная бронь, и ушёл в армию. Отучился в Благовещенске на курсах младших лейтенантов и прибыл в 156-й стрелковый полк 79-й дивизии на Сахалин. Отец, ему на начало войны было уже 50 лет, пошёл добровольцем в 179-й стрелковый полк, тоже на Сахалине, а мама и я остались дома. Я пошёл в седьмой класс, мне было около 12 лет.
Спецдисциплины
С началом войны у нас в школе специальные дисциплины ввели. Нас учили быть готовыми к санитарной обороне (БГСО), к труду и обороне (БГТО), к противохимической обороне (БГПО), проходили занятия «Юный ворошиловский стрелок». Мы занимались, сдавали экзамены по этим дисциплинам, дух у нас, конечно, военизированный был. А еще мы прыгали с парашютной вышки, она метров 30 была, стояла на запасном аэродроме в Дербинском. Аэродром этот только в военное время был, под него две улицы снесли и колхозное поле забрали.
Трудовой фронт
Учился я плохо. Пропускал много занятий, потому что надо было помогать маме по хозяйству. Но мне повезло! К нам пришли в школу и сказали: «Ребята, такое дело: кто желает в марте пойти работать в мастерские райпромкомбината, тому выдаем справку об окончании 7-го класса, и у вас будет хлебная карточка». Так это ж здорово! Я три месяца отучился и стал столяром 3-го разряда. Мне шёл 13-й год. В мастерских мы делали лыжи для Красной армии, сани, бочки, половые доски, заготовки для кузовов американских автомобилей: брусья, траверсы, лонжероны, бортовые доски. А еще нехитрую мебель: табуретки, скамейки, столы, парты для школы и даже ульи. В Дербинском открыли первый совхоз пчеловодческий, там использовали трехрядные ульи, вот мы их и изготавливали. Работы много было. Нам за нее давали 800 граммов хлеба и пайки военные неполные: пол-литра спирта, табак, чай. Мама меняла их на мыло, соль, хлеб.
Доброволец
В 1943 году у нас на квартире жил старший лейтенант Нестеров. Мы с ним дружили. Вот он мне и говорит однажды: «Такое дело, пришёл запрос, набирают 15–16-летних пацанов на Тихоокеанский флот. Ты пойдешь?» Я говорю: «Я пошёл бы, а мама как?» Отвечает: «Я с мамой поговорю». Мама согласилась, и я пошел на комиссию. Прибавил себе два года (я был рослый, сказал, что мне уже 15), прошёл комиссию. А утром следующего дня нас уже собрали возле моста с котомками. Из нашего района человек 20 было. Отправили железной дорогой до Арково, а оттуда ночью пришли в Александровск по берегу моря, где нас уже поджидали ребята из других районов. Оттуда на пароходе «Желябов» с кривой трубой отправили во Владивосток. Вместе с нами - военных, которые отправлялись на фронт. Курское сражение предстояло, много формирований уходило с Дальнего Востока на пополнение воинских частей. Прибыли мы на Вторую речку, и попал я в 4-ю роту Тихоокеанского флотского экипажа. С июля 1943 года нас стали обучать, а в марте 1945-го я уже был подготовленным специалистом, артиллеристом, и тогда же меня направили назад в Александровск-Сахалинский, в 456-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион.
Победа
Так у меня началась новая жизнь, армейская. Голодно и холодно было до августа 1945-го, но это не страшно, главное – защита Отечества. В День Победы, 9 мая 1945 года, я был на посту, и вдруг ночью началась беспорядочная стрельба трассирующими пулями. В чём дело, что происходит? Непонятно! Выше нас моряки находились, и у них там пальба поднялась. Мне пришлось объявить тревогу, всех поднял. А оказывается, это была Победа! Утром построили нас, объявили, что кончилась война, а часов в 11 на площади Ленина в Александровске-Сахалинском начался парад Победы. Мы принимали в нем участие, а вечером салютовали. У нас было 16 орудий, и на каждое выдали по три пироснаряда, поэтому наши залпы были самые красивые. А остальные части с ракетниц стреляли. В День Победы нам дали белый хлеб вместо черного и по кружке пива. И служба продолжилась.
Один день войны
Когда началась война с Японией, наш дивизион вошёл в состав действующей армии. 9 августа 1945 года в составе разведотряда мы выехали из Александровска-Сахалинского по направлению к границе, чтобы поддержать наступающие войска малокалиберной артиллерией. Я в составе разведки был, и нас обстреляли. Осколок отлетел и попал мне в переносицу и правый глаз. Переносицу хорошо разбило, а в глаз мелкая крупинка попала, получилось проникающее ранение, и я отправился в медчасть. Вот, собственно, один день той войны у меня и был.
Новая жизнь
После окончания войны служба моя продолжилась на Сахалине. Перед демобилизацией в 1951 году у меня воспалился правый глаз, тот, в который осколок попал. Прихватил капитально – вспыхнул. Ну я в госпиталь, а там глаз мне удалили. Началась новая жизнь. После демобилизации я приехал к родителям в Приморье, они переехали сразу после войны в село Анучи. Сельсовет меня направил на должность замдиректора по хозяйственной части Анучинской средней школы. Там окончил я восьмой класс, а аттестат зрелости получил в 28 лет.
Возвращение на Сахалин
В 1956 году вернулся на Сахалин и устроился в Южно-Сахалинске в монтажное управление треста «Дальтехмонтаж» такелажником. Через два года поступил учиться в лесотехнический техникум, там же одновременно и преподавал. Окончил два отделения, получил два диплома, оба с отличием. Поступил заочно в академию ленинградскую, но далековато было, и я перевелся в институт имени Куйбышева во Владивосток. Окончил институт, и меня пригласили начальником в Сахалинское ремонтно-строительное управление-2. Занимались мы ремонтом японского жилья, строили новое, печи клали, отопление проводили. До сих пор рядом с Домом культуры железнодорожников стоит пятиэтажный дом, который мы построили. 
Потом меня обком партии перебросил в Сахалинское строительно-транспортное управление, потом начальником строительно-монтажного участка в управлении пищевой промышленности. В итоге на руководящих должностях и в строительстве я проработал свыше 30 лет. Строил кожевенно-резиновую фабрику; совхозы «Новотроицкий», «Пятиреченский», «Яблочный», «Известковый»; углегорский вокзал, медицинское училище, школы, дома по всей области… Трудился и после выхода на пенсию, сейчас занимаюсь общественной работой в городском Совете ветеранов.
Послесловие
Благодаря Владимиру Федотовичу Сичкарю и поддержке ветеранов в городе Александровске-Сахалинском установлен первый в области памятник юным сахалинцам-добровольцам времён Великой Отечественной войны. Его открытие состоялось 8 мая 2015 года, в дни празднования 70-летия Великой Победы.
