Родилась в городе Рославле Смоленской области. Во время войны работала в госпитале, сначала в тылу, затем на фронте. В 1944 году ушла добровольцем на фронт и трудилась санитаркой в полевом передвижном госпитале. Вместе с войсками 2-го Белорусского фронта дошла до Берлина. Награждена медалями «За взятие Берлина», медалью Жукова, «50 лет Победы» и другими. Живет в Южно-Сахалинске.
Хорошее детство
Семья у нас была большая: девять детей, мама и папа. Я предпоследняя. Мой папа, Филимон Трофимович, был выдающийся человек, партиец, его бесконечно выбирали депутатом на местном уровне. По моим воспоминаниям, он был замечательным человеком. Маму звали Екатерина Платоновна. Семья была у нас дружная, большая. Хорошее детство у меня. В Рославле я окончила семь классов школы. Как всем детям, иногда мне не нравилось ходить в школу, иногда нравилось. А после школы я устроилась работать. 1930-е годы были насыщенными для меня и моих сверстников: работали на заводах, учились, днем и ночью, сдавали спортивные нормативы. У меня, как комсомолки, было три главных значка ГТО.
До войны я вместе с молодежью проходила медицинскую подготовку в нашем городе. Был такой приказ Сталина, и ежедневно, около полудня, вся работа останавливалась, и мы выходили на площадь. Учились обращаться с носилками, делать перевязки, получается, нас готовили к будущему, к войне. А в 1940 году нас отправили в Польшу – меня и семь членов партии – налаживать советскую власть. Там меня и застало известие о начале войны. В Польше пожили две недели, и тут фашисты напали на Советский Союз.
Война и госпиталь
Было страшно: немец быстро шел. Надежда была в сердце, но мы не знали, удастся ли дожить до конца войны. Наступит ли завтра? Мы бежали из Польши, немцы напирали, мы попали в окружение, но выбрались. Вместе с семьей я оказалась в эвакуации. Когда немцы вышли из нашего города, мы вернулись. Получается, в 1944 году я приехала домой, в родной город Рославль. Туда передислоцировали госпиталь, который размещался в санитарном поезде. Я устроилась на него работать, помогала врачам: делала перевязки, кормила и ухаживала за ранеными. Со всеми обязанностями справлялась хорошо. 
Потом госпиталь отправлялся на фронт, и меня спросили: «Ты с нами?» Конечно, как же я не поеду?! Такое было настроение и положение, такое отчаянье, и иначе поступить я не могла! Поэтому приняла единственное для себя верное решение – добровольцем пойти на фронт. Я не думала о том, останусь ли в живых. К этому времени у меня на фронте уже погибли брат и зятья, многие родные погибли. С действующей армией, 2-м Белорусским фронтом, в полевом подвижном госпитале я дошла до Берлина. Очень тяжело было, бомбежки, обстрелы, прятались от самолетов. А самое страшное – когда умирали раненые. Помню одного, совсем мальчишка, ему лет 16, просил: «Сестричка, побудь со мной….», плакал у меня на коленях. А вокруг сотни таких солдатиков лежат на полу, на земле, стонут. И хоронили их потом…. Военная жизнь настраивала на постоянную близость смерти. Страшно вспоминать об этом.
И кричали, и плакали от радости
Когда к Берлину подходили, были постоянные бомбежки, приходилось прятаться. Палатки были скрыты деревьями. Это такое ужасное время было. День Победы я встретила в Германии. Мы освободили Берлин и праздновали там 9 Мая. Нас переполняла радость, потому что остались живы. Мы и кричали, и плакали от радости, все, кто остался в живых, ликовали! Но ходить по городу и после заключения мира было очень опасно. Дети, лет 12–13, даже 8, сидели по подвалам и стреляли в наших. Ходить без вооруженных солдат было нельзя. После войны я вернулась домой. Но в скором времени отправилась на самый край нашей страны – на остров Сахалин, в командировку.
Сахалинские зимы
На Сахалин я приехала по вербовке с группой молодежи в 1947 году, мне было 26 лет. Планировала отработать три года на строительстве железной дороги и вернуться в Смоленскую область. Но так понравилось, что возвращаться не захотелось. Так я осталась здесь на всю жизнь. Помню, первые годы на Сахалине меня поражали снежные зимы. Столько снега наметало, что дома полностью засыпало! Природа особенная у нас, островная. В те годы на Сахалине у меня жила сестра с мужем, он был летчик, сначала я жила с ними в Южно-Сахалинске. Так и жили, работала я на железной дороге, вместе с другими молодыми людьми строила линию с нуля, грузила и разгружала вагоны, строила станции. Затем вместе с мужем я переехала в поселок Смирных, где в 1950 году у меня родилась старшая дочь Галина.
Убежала от огня
В госпитале в поселке Смирных, где я лежала после родов, произошел пожар, который уничтожил все мои документы. В том числе и те, которые подтверждали мое участие в войне. Естественно, тогда был испуг, страх за свою жизнь и жизнь новорожденной дочки. Чтобы спастись, я с дочкой на руках убежала к реке, к счастью, для меня с ребенком все закончилось благополучно. А документы уничтожил огонь. И только в 1980-е годы я восстановила ветеранские документы.
100 лет – уже не шутки
Сахалинской железной дороге я отдала 28 лет своего труда. Сначала работала в путевом хозяйстве, около 12 лет. Строила пути. Работа была тяжелая, но мне нравилась. С первых дней работы на железной дороге меня поразила узенькая колея, которая была на острове. И по этой миниатюрной колее ходили маленькие вагончики. В этом было что-то необыкновенное. Затем мне предложили перейти работать стрелочницей, в этой должности я проработала 16 лет. И вскоре ушла на пенсию. Я сроднилась с Сахалином за долгие годы жизни. Здесь вырастила троих детей, двоих уже похоронила. Прожила долгую жизнь, наполненную разными событиями: трагическими и счастливыми. 100 лет – уже не шутки! За 100 лет я столько пережила в своей жизни, не пересказать. Со временем все забывается, из памяти уходят важные моменты. Срок большой, но Господь меня все не берет, значит, я еще нужна здесь. Поэтому каждый день живу как последний. Неизвестно, когда настанет конец, а это значит, что надо радоваться каждому моменту.