Родилась в городе Ишим Тюменской области в 1927 году. Всю войну трудилась в колхозе в Ишимском районе. После войны вместе с родителями переехала на Сахалин, жила в Тельновске, затем в Долинске. Ветеран трудового фронта. За работу в мирное время получила звание «Ветеран труда».
Из города в деревню
...До войны мы семьей жили в городе Ишиме Тюменской области. Когда она началась, я училась в 5-м классе. В 1942 году в Ишим привезли раненых, и в нашей школе разместился госпиталь. Как раз в это же время папе пришла повестка в военкомат, он у меня с 1905 года был. В нашей семье на тот момент уже было 6 детей, и папа нас всех увез в деревню, что в 40 километрах от Ишима. Приехали, а школа там только до 4-го класса. Поэтому я зиму в избе просидела, а с весны начались в колхозе работы. И вот так в 14 лет я занялась сельскохозяйственным трудом. И до самого конца войны я там и работала...
Крестьянский труд
...Летом, пока помладше были, вручную пололи зерновые, а как повзрослели немного, – на тяжелый труд перешли: сено косили, и даже научились вручную сеять зерно. Поля большие, машин не хватало, и мы лукошко на шею вешали и разбрасывали зерно, как в старину. Короче говоря, все делали. И зимой работали, выходных и отпусков у нас не было. На быках возили дрова из лесу, чтобы ферму отапливать, за скотиной ходили. Летом комбайны жали и убирали хлеб, а что не успевали – скирдовали, а мы зимою снопы обмолачивали. Обуви крепкой и теплой у нас не было, мы тряпками ноги обматывали и шли молотить. А снегу в ноябре в Сибири уже по пояс. Домой приходим – тряпки промокшие, ноги застывшие. Вот так и жили. Очень трудно было...
Сильные духом
...Мы знали, за что и для чего так тяжело работали. Верите, нет – шли с работы, а работали ведь дотемна, обязательно с песнями. И не потому пели, что радостно нам было, а чтобы голод не чувствовать, притупить его. Домой приходишь, умоешься – и за спицы, вяжешь рукавицы, носки, ведь посылки еще посылали на фронт. Не кому-то лично, а на часть, чтобы там уже раздали, кому надо. Мы очень старались помогать и работали получше взрослых. Я девчонкой вырабатывала 1680 трудодней! И обидно было, когда начинался подсчет, сколько зерна выдать за работу. Учинялся подлинный допрос: весной ела в посевную? Да. А когда сенокос был, питалась? Да. А на уборочной перекусывала? Да. Распишись. Вычтем за питание, остается 5 кило зерна. Получи. Вот что мы получали за эти палочки, за трудодни. Если бы не картошка да не капуста, не выжили бы. Траву ели всякую, летом разливались луга, они у нас в Сибири богатые, и мы собирали лук полевой, колбу – дикий чеснок, кислицу и все это ели. Вот так и выживали. А урожаи в те годы у нас большие были. Но все уходило на фронт. И мы старались помогать изо всех сил, а когда наши начали немцев гнать, тогда уже мы по-настоящему воспряли духом...
Мечты
...В деревне нам было не до веселья и не до праздников, только работа. Мужиков ведь не было почти, все на войну поуходили, вся деревня на женщинах да на детишках держалась. Единственное, что было, так это мечта, как у всех молодых девчонок, – любовь свою встретить, замуж удачно выйти. Ведь в деревнях парней практически не осталось тогда: самый взрослый паренек у нас был 12 лет, в 14 он уже работал вовсю. Какая уж тут любовь! А я в 18 лет полностью прошла подготовку военную. Если бы война не закончилась, я бы ушла на фронт, мне даже повестку уже принесли. Ребята годом старше меня почти все погибли, никого не осталось, поэтому еще одна наша мечта была – выжить, во что бы то ни стало...
Горькая Победа
...И вот пришел 1945 год, на дворе май, мы в поле работаем. А тогда же такой связи не было, как сейчас, телефон и то не везде был, и вот пока до нашей деревни дозвонились, пока сообщили, что война кончилась... А весна пришла в тот год ранняя, обычно в Сибири много снегу, а тут он быстро растаял, мы рано на поля вышли, и тут к нам прибегают и сообщают – Победа! Если бы вы слышали и видели, что было в тот день... Без слез до сих пор вспоминать не могу. У нас в деревне семьи были большие, по 12 детей. И ведь как было: у бабы 8 сыновей, и на всех пришли похоронки. И на мужа тоже. Представляете, какой был рев в день Победы? Дети, что остались, мать обнимают, за отцом плачут, она сыновей оплакивает, мужа, а те, у кого мужья-сыновья живыми остались – от счастья слезами заливаются. И ведь не просто плачут – причитают, как в деревне принято: «Только было и надеюшки на рожоного, желанного сыночка родимого...» Слушать это было жутко. А вечером организовали гармошку, у председателя стол накрыли, вроде как гулянка, а какое тут веселье, когда все ревут? Этот момент я помню до мелочей: закрываю глаза и вижу все это, как в кино...
Путь на Сахалин
...Родители мои городские, паспорта у них были на руках, но все равно возникли трудности. Папа после большой войны с японцами воевал, ранило его в Маньчжурии, и вот пришел он с фронта, приехал за нами, а нас с колхоза не отпускают. А тут аккурат вербовка на Сахалин, и отец, чтобы нас вытащить, завербовался. Уехали мы сюда, поселились в Тельновске. Там я и замуж вышла, а в 1954 году родила тройню, мальчиков. И там отработала до пенсии, трудилась на продовольственных складах. Ветерана труда я получила, когда уже пенсионеркой была. А потом съездила в Ишим, и там мне дали звание «Ветеран трудового фронта»...