Родилась в Новосибирской области. Во время войны училась в Горно-Алтайске, в 1943 году добровольцем пошла в армию. Служила в Находке во 2-й бригаде торпедных катеров, затем в госпитале. Демобилизовалась в декабре 1945-го в звании старшины II статьи. Награждена орденом Отечественной войны II степени. На Сахалин приехала в 1962 году, работала учителем. Жила в поселке Ноглики.
Тыловая жизнь
...Когда началась война, я училась на втором курсе педучилища в Горно-Алтайске, получала специальность «Учитель начальных классов». Помню очень хорошо, что выходной был, день прекрасный, солнечный, радостный! А у нас раньше ведь как – на столбах тарелки, и оттуда радио передавали. Я была у мамы, она работала кастеляншей в детдоме, оттуда иду и слышу – репродуктор объявляет, что началась война. Я пришла домой, говорю: «Папа, что же теперь будет?!» А у нас семья большая была, 9 детей, и он мне говорит: «Ну, теперь учиться ты не будешь, иди работай». Я говорю: «Как же я буду работать, у меня никакой специальности нет!» В слезы ударилась, на колени перед ним встала, прошу: «Папа, пожалуйста, отпустите меня учиться!» Он говорит: «Ладно, отпускаю, только на нас не надейся». Вот я и не надеялась, а жила на 400 граммов ржаного хлеба, который нам давали по карточкам, и на воде. Потом в Горно-Алтайск эвакуировали театр из Москвы, разместили его в нашем училище, а нас перевели на окраину города. Но мы доучились до конца. Уже потом, после армии, я окончила институт и преподавала русский язык и литературу...
Армия
...Призвали меня в июне 1943 года. Был клич с военкомата – кто желает идти на фронт? Я туда пошла, меня отправили на медкомиссию, и я всех врачей прошла без замечаний, здоровая была, только что голодная все время. И вот отобрали несколько девушек и повезли...
Дальний Восток
...Везут, а мы понять не можем, почему мы едем не на запад, а на восток. Испугались, давай реветь, столько слез было! Едем и видим, как девушки на станциях копают лопатами траншеи, и перепугались совсем: думали, что у нас такая служба будет. И вот привезли нас во Владивосток. Встретили очень хорошо, с духовым оркестром, и стали распределять. У меня было законченное среднее образование, и меня направили на Русский остров. Там новобранцев учили всяким специальностям. Отучились и мы, десять девушек, и вышли оттуда с новыми профессиями: два штабных писаря, и я в том числе, три телефонистки, завскладом и четыре повара. Меня направили в Находку, в штаб 2-й бригады торпедных катеров. Я думаю: «Господи, да как же так? Я же на фронт хотела!» А мне и говорят: «Вы прибыли на место человека, который ушел воевать. Он там нужнее, а вы нужны здесь и будете служить у нас...»
Писарь
...Работы у штабного писаря немало. Главной моей обязанностью было считать, сколько человек в наличии на берегу. Торпедисты служили вахтовым методом – полмесяца в море, полмесяца на базе. И вот я должна была учитывать каждый день перемещения личного состава, считать, сколько человек присутствует, на скольких готовить обед, и так далее. А у нас госпиталь свой был, ведь бригада торпедных катеров очень большая. И как-то пришел главврач ко мне и говорит: «Ты знаешь, я сейчас буду просить командира бригады, чтобы тебя перевели к нам». Я говорю: «Да пожалуйста, я не возражаю». Он договорился с командиром, и меня отправили в госпиталь. Три месяца всего я прослужила в штабе...
Госпиталь
...В госпиталь привозили с фронта тяжелых раненых, искалеченных. У нас было 30 коек для лежачих, и я ухаживала за ними, лекарства выдавала, кормила тех, кто не мог самостоятельно поесть. И вот там я служила до конца войны. Таких страданий там насмотрелась, что невозможно это все забыть. Однажды сама упала в обморок. Привезли человека, рука оторвана у него, держится на шкурке, сам без сознания. А я посмотрела на все это, в голове у меня зашумело, и я бухнулась. Тяжело было. Конечно, служба у меня была легкая по сравнению с теми, кто был на фронте. На разведку я не ходила, в боях не участвовала, но видела много тяжелораненых, безногих, безруких, всяких. Вот этого горя я насмотрелась...
Донор
...Я была донором. Группа первая положительная. Обычно делали так: закрепляли за мной раненого и кровь, которую брали у меня, переливали только ему. А потом, когда он поправлялся, вывешивали фотографии донора и спасенного с его помощью пациента. Много было таких, кому помогла моя кровь, я все время, пока служила, была донором...
Любовь...
Любовь? Да какая там любовь! Хотя за мной многие ухаживали. Нас, как привезли в бригаду, там дневальный в то время находился, старшина первой статьи, он встретил, радостный такой. Когда это вспоминаю, мне так смешно... Комнатку нам отвели, поселили, а в субботу, как принято там было, отдых и обязательно танцы. Я девчонкам говорю: «Вот что, мы здесь новенькие. Парни всякие есть, поэтому никому ничего не вздумайте обещать! Никаких любовей!» И вот пришли мы на танцы, и все давай нас наперебой приглашать, даже очередь установили! Но не все меня послушали, двух девушек у нас демобилизовали по беременности...
Победа
...Как узнали о Победе? А по радио, мы его постоянно слушали, так и узнали. Помню, как из репродуктора говорили: «Радуйтесь, война закончилась!» У нас клуба не было, так мы в столовой веселились, праздновали Победу. Но тут началась война с Японией, слава Богу, она недолго была. Я видела пленных японцев, их в Находку привезли. Какие они культурные люди, не то что наши мужчины. В чистой хорошей одежде, белые перчатки до локтей, хотя работали на земле, около госпиталя надо было трубы проложить, и японцы копали траншеи. Хорошие люди, самое лучшее впечатление они на меня произвели. Кормили их хорошо у нас, ну а потом, когда война закончилась, кто-то на родину в Японию уехал, а кто-то остался. А нас держали в армии до декабря 1945 года...
Демобилизация
...Когда демобилизовалась, вернулась домой. А мама мне говорит: «Ты знаешь, твоя подружка по училищу, Катя, без ноги». Я говорю: «Как без ноги?!» Оказывается, она дежурная по станции была, и ей поездом отрезало ногу. Несчастный случай. А мать ее умерла, и Катя очень тяжело живет. И я к ней в Горно-Алтайск поехала. А там в районе узнали, что я вернулась, меня пригласили и сразу предложили работу в школе. И вот с тех пор, с января 1946 года, и всю жизнь я работала учителем...
Мирная жизнь
...После войны я одна не была. Молодая, мужчины ухаживали. Когда начала работать в школе, познакомилась с офицером. Начали встречаться, и встречались 9 месяцев, вынашивали свою любовь, как женщина ребенка. А потом он говорит: «Ну сколько можно? Давай поженимся!» И поженились, его фамилию я и ношу с тех пор. Но толку-то от этой женитьбы мало было. Он до войны совсем не пил. А на фронте давали по 100 граммов водки, и он пристрастился. А был очень хороший фотограф, павильон у него имелся свой, зарабатывал большие деньги, стал пить, избаловался, и пришлось нам разойтись. Но 12 лет мы с ним прожили и нажили двух девок. А мне после развода хотелось куда-нибудь подальше уехать, и вдруг вижу объявление: набираются учителя в Сахалинскую область. Я обрадовалась, написала заявление, мне тут же прислали вызов, и я уехала на Сахалин. Вышла здесь замуж, больше 30 лет с ним прожила, и так моя жизнь здесь и прошла...
