Родился в селе Восточная Старинка Тамбовской области. В 1937 году окончил ФЗУ. В Красную Армию призван 9 октября 1940 года. Участвовал в боях под Сталинградом, воевал на 3-м Украинском и Прибалтийском фронтах в составе 21-й отдельной разведывательной роты 33-й гвардейской стрелковой дивизии 2-й гвардейской армии. Уволен в запас в апреле 1946 года в звании сержанта. Награжден орденом Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны, орденом Славы III степени, двумя орденами Красной Звезды, медалями «За оборону Сталинграда», «За трудовое отличие». Жил в Южно-Сахалинске.
На фронт
...Война меня застала в Совгавани, в воинской части. Я там служил в береговой артиллерии. А в сентябре 1941 года, когда Япония отказалась от решения напасть на СССР, всех, кто был призван в армию в 1940 году и раньше, отправили на фронт. И вот в 1941-м в декабре месяце привезли нас в Тамбов и сформировали часть, которая вошла в состав 2-й гвардейской армии, а потом перебросили под Сталинград...
Первый боевой опыт
...Начал я войну в разведроте, разведчиком. Первое задание – взять языка. Я даже не могу сейчас вспомнить, какая там была деревня, но очень хорошо помню ощущения: мороз очень сильный давил, просто до невозможности. И вот мы ползли, ползли и наткнулись на немецкие окопы. Впрочем, и окопов как таковых не было, просто в снегу неглубокая траншейка расчищена, солома подстелена, временный такой окопчик сделан. И вот там мы взяли языка...
Путь на Сталинград
...Когда нас перебросили под Сталинград, нагрузили лыжами, теплой одеждой, и все это мы тащили на себе. И вот где-то между Доном и Волгой, точно не помню, мы все это побросали, дальше пошли налегке. А то было очень тяжело, пешком ведь передвигались, пехота-матушка...
Сталинградские дислокации
...Под Сталинградом немцы просмотрели нашу вторую армию. Следили-следили за ней, куда ее там бросят, и не уследили, запутали мы их. Прошли в излучину между Волгой и Доном, вышли в степь. Я не помню уже, как назывались там населенные пункты. На карте они есть, а на самом деле все разбито. И вот там мы соединили кольцо вокруг Сталинграда, Паулюса зажали. А в это время к Сталинграду подходил Манштейн с Крыма, танки оттуда шли, и вот нашу часть, 33-ю дивизию, она у нас свеженькая была, недавно сформированная, бросили на Манштейна. И вот мы завязали бой в 25 километрах от Сталинграда, на реке Мышкова. Трудно очень, много снега там было, но мы выбили немцев, много танков немецких подбили и вышли на левый берег Дона. Через Дон перешли и вступили в бой у станицы Старочеркасской, заняли ее и даже там переночевали...
Дорога на Украину
...А потом пошли на Новочеркасск, на Ворошиловград и дальше на Украину. Уже весна наступила, март-апрель 1943 года, грязь везде невозможная, и вот мы по этой грязюке дошли до Каховки, до Днепра. Потом двинулись на Николаев. А там немцы были, на правом берегу, а на левом мы занимали оборону. Передышка у нас там была, переформировка, и потом в конце апреля нас подняли по тревоге, и пошли мы на Крым. Перешли Сиваш, заняли там оборону, потом наступали на Джанкой, на Симферополь и на Севастополь...
Про гауптвахту
...Когда зашли в Ворошиловградскую область, нас на две недели отправили отдыхать в так называемую Медвежью балку. Ну и расположились мы, как принято на отдыхе: палаточки из плащ-палаток натянули, такой походный лагерь оборудовали. После тяжелых боев и ратных трудов ребята частенько уходили гулять, приходили пьяненькие, и командир роты решил сделать гауптвахту в виде четырехугольного котлованчика. Ну и заставил меня и еще двоих бойцов этот котлованчик выкопать. Выкопали мы его, настелили крышу в виде шалаша, а потом сели отдыхать и рассуждаем, дескать, кто будет первый осваивать этот объект? А тут как раз обед. И за обедом каждому налили по 100 грамм фронтовых. А мы с товарищами, с которыми гауптвахту обустраивали, договорились, что эти сто грамм сливаем и употребляем по очереди: сегодня я 300 выпиваю, завтра второй, послезавтра третий. И вот как раз моя очередь. Я 300 грамм водки выпил, опьянел, и командир роты меня вызывает и спрашивает: «Где же ты нажрался?» А я пьяненький, слово за слово, мы с ним поскандалили, и меня отправили на гауптвахту. Я ее делал, я же ее и обновил...
Белоруссия – Литва
...В 1943 году, 9 мая, кажется, освободили мы Севастополь. А числа 25 мая подошли эшелоны, нас погрузили и отправили сначала под Ельню, а потом в Белоруссию. И вот пошли мы с боями по Белоруссии, а там болота такие, прям страшное дело. Переправлялись по этим болотам, и так с боями дошли до Литвы. Там уже границ как таковых не было, выбили мы оттуда немцев, погнали их дальше, и таким образом пришли в Восточную Пруссию...
Удачная разведка
...В Литве в конце 1943 года немцы сосредоточили силы и потеснили нашу часть. Ну и был приказ нашей разведке найти уязвимое место, где можно было бы просочиться к ним в тыл. Вызвали меня и дали задание отправиться в населенный пункт с литовским названием. Я его не помню, они же такие интересные и сложные, не выговоришь. И вот мне нужно было в эту деревню прийти и там соединиться с группой Юры Токарева. У меня было четыре человека, у Токарева шесть, и нам надо было встретиться и вместе действовать. В ночь мы ушли из части, протопали до рассвета и вышли в назначенное место. А там перекресток дорог и центральная магистраль из Литвы на Восточную Пруссию. Зашли в населенный пункт, нашли группу Токарева, договариваемся, что будем делать дальше. А тишина невозможная вокруг, ни наших не слышно, ни немцев.
И в этот момент мы услышали шум моторов. Залегли, пропустили эти машины, оказалось – два бронетранспортера, немецкие разведчики. И пошли они на юг. Ну а мы решили вернуться обратно, там дорога проходила мимо кладбища, а оно такое озелененное, много деревьев, и там мы решили сделать засаду. Ждали часа два-три. Потом смотрим – машины возвращаются. Первую Токарев гранатой подбил, она подскочила, как будто ее подкинуло на ходу, повело ее в правую сторону, и улетела она за поворот, за каменную стену. А вторая машина шла за первой приблизительно в 100 метрах. Бросил я в нее гранату, она развернулась – и прям в кювет передом ткнулась. Это все очень быстро происходило, дольше рассказывать... Немцев из второй машины мы перестреляли, бегом перекинулись через стену и побежали к первой машине. А ее нет нигде. Там поворот крутой, не видно ничего, и вот я по дороге бегу, ищу, куда она запропастилась. Добежал до первого дома, смотрю – дверь открыта. А когда мы на рассвете проходили, все было закрыто! Сразу какое-то подозрение. Сунулся в подвал, а там немец. Я его вытащил оттуда, сдал ребятам, а сам побежал искать машину, мне же интересно, куда она делась! Пошел я вдоль этой стены, смотрю – стоит в зарослях. Подхожу и вижу, что это ведущая машина, на ней стоит скорострельный крупнокалиберный пулемет и еще один, обычный. Я на стартера нажал – двигатель заработал. Правда, я тогда еще не знал, что кулису надо приподнять, чтобы заднюю скорость включить, все перепробовал, а потом как-то нечаянно ее поднял – и получилось. Сдал назад, выехал из кустов, развернулся и поехал ко второму бронетранспортеру. Подъехал – а там уже ребята, смотрят, где, что, чего. Достали трос, я машину из кювета вытащил, развернул ее, взял на буксир и оба бронетранспортера в часть пригнал. За это задание меня наградили орденом Боевого Красного Знамени...
Потери
...Здесь еще не так страшно было, потому что мы действовали во весь рост, бегом передвигались. А вот когда ползешь к окопу, а немец тебе в лоб стреляет – вот страшно-то где... Там сердце так стучит, кажется, что немец слышит. И все равно ползли, потому что надо... Ранило всего один раз, в руку. Мне повезло, я остался жив. А вот наша разведрота четыре раза пополнялась... Столько друзей погибло...
Ярославль
...Из Восточной Пруссии в ноябре 1944 года четверых с нашей роты, в том числе и меня, отозвали с фронта и направили в офицерское училище в Ярославль. И там я был до окончания войны. Помню, спим, только начало светать, и тут шум, крик, в небе ракеты! Мы подскочили, думаем – что такое? Наверное, немцы опять напали... Выскакиваем и узнаем, что, оказывается, война закончилась! Такая радость...
Мирная жизнь
...А потом училище расформировали, и нас распределили по частям. Я подал заявление, чтобы меня в Подольское танковое училище зачислили, но оно уже переполнено было, и я попал в Москву в танкостроительную часть. Там и прослужил до демобилизации в 1946 году. Вначале работал на Барнаульском кирпичном заводе забойщиком, с 1958 года трудился рабочим мостопоезда треста «Мостремтоннель» министерства путей сообщения, а потом переехал на Сахалин, на место моториста в Сахалинском отделении Дальневосточной железной дороги. Так здесь и остался...