Родился в селе Андреевка Андреевского района Алма-Атинской области (Казахская ССР). В 1942 году был призван на фронт, сначала служил на Дальнем Востоке в Приморском крае, затем воевал в 16-й артиллерийской дивизии связистом, в 1944 – на 1-м и 2-м Украинских фронтах. Удостоен десяти боевых наград, в том числе, ордена Отечественной войны II степени и медали «За отвагу». В 1973-м с семьей приехал на Сахалин, работал в Томаринском совхозе, Поронайском зверохозяйстве. С 1999 года жил в Долинске.
Цена хлеба
Иван Шиянов родился и вырос в селе Андреевка Андреевского района Алма-Атинской области (Казахская ССР). По рассказам его отца, род Шияновых имел дворянские корни. Попали их предки в Казахстан еще при Екатерине, когда она раздавала земли дворянам. Прадед погиб в 1914 году, дед тоже. До войны отец Ивана работал бухгалтером, мать воспитывала шестерых детей. В 1941-м отец ушел на фронт, а в 1942 году на него пришла похоронка, а Ивану повестка о призыве в армию (призван Андреевским РВК). Мать, подорвавшая здоровье от тяжелой работы в колхозе, не выдержала горя и вскоре умерла, за кормильца в семье остался 13-летний брат Николай. Коля работал в колхозе, наравне со взрослыми пахал и сеял, убирал хлеб. Попавшие в карманы и в сапоги зерна высыпал дома в кастрюлю и варил для малышей кашу. Сегодня трудно поверить, что подросток содержал семью. В 1942 году Иван Захарович служил на Дальнем Востоке в Приморском крае. В 1943 году его направили на фронт, воевал в 16-й артиллерийской дивизии связистом на Украинских фронтах.
Чудом остался жив
Из сохранившихся личных воспоминаний Ивана ШИЯНОВА: – Я худой был и длинный, – командир все шутил надо мной: «Как змея от снарядов ускользаешь». Помню один из первых боев, когда еще не обстрелянный стоял с раскрытым ртом, а вокруг рвались снаряды и свистели пули. «Ложись», – кричали мне бойцы постарше, а я упал на землю только тогда, когда рядом выстрелила дивизионная пушка. Летом наши войска перешли в контрнаступление. 16-я дивизия входила в состав 2-го Украинского фронта и участвовала в форсировании Днепра. Выйдя к Днепру, наши войска вели ожесточенные бои за удержание и расширение плацдарма на западном берегу реки, а потом мы стали двигаться все дальше на запад, сметая с родной земли немецких захватчиков. 1944-й был годом больших наступательных сражений. В начале года войска 1-го и 2-го Украинских фронтов замкнули кольцо окружения Корсунь-Шевченковской группировки, где находилось десять немецких дивизий. Танков с обеих сторон собралось видимо-невидимо. Чтобы остановить противника, мы рыли траншеи, окопы. Вот тут немецкий танк и наехал на мой «ровик» (так между собой мы называли небольшой окоп), и стал его утюжить. Я чудом остался жив, не мог уже дышать, земля забилась в нос, рот, только один хлястик от моей шинели торчал из-под земли. За него и вытащили меня, и сразу к орудию снаряды подавать – во время войны мне приходилось не только телефонную связь устанавливать. В результате ожесточенных боев сопротивление врага было сломлено.
В бурлящем котле
В августе 1944 года Украинский фронт нанес мощный удар по обороне противника в районе столицы Молдавии Кишинева. Эта операция получила название «Ясско-Кишиневские Канны». В переводе с французского слово «канны» означает «котел». Бои действительно напоминали бурлящий от пламени взрывов и рвущихся мин котел. В начале 1945 года 2-й и 3-й Украинские фронты взяли в кольцо немецкие дивизии в районе венгерской столицы – Будапешта. Фашисты сражались отчаянно. Десятки самолетов противника пикировали над головой, сбрасывая бомбы. От таких атак среди солдат было много убитых и раненых. Даже страшно вспоминать те картины ужасов. Вот сидит солдат и тянет к себе оторванную ногу, а другой пытается засунуть в живот вывалившиеся внутренности... Разве можно это забыть? Одним из взрывов подбросило меня в воздух. Как потом рассказывали солдаты, я встал, оглушенный, пошатываясь, развернулся, сделал два шага к пушке и упал, потеряв сознание. В санчасти меня перевязали, и я снова отправился воевать. Уже когда шли бои в самом Будапеште, отправил меня командир выбрать место для установки пушки. Пробежав метров 50 по узкой улочке, увидел, как из дома с аркой выбежал мне навстречу немец. Стоим мы друг против друга на расстоянии трех метров, смотрим глаза в глаза. Не знаю, наверное, инстинктивно я нажал на гашетку автомата. Немец упал, я взял его автомат, а в нем ни одного патрона. Судьба или ангел-хранитель и на этот раз сберегли меня от смерти. 
Медаль за город Будапешт
Освободив Будапешт, мы двигались дальше. Все чувствовали: скоро война закончится. Вот эта эйфория от предстоящей Победы сгубила не одного нашего бойца. Осторожность теряли даже самые опытные солдаты. Был в нашей дивизии разведчик, капитан Дюдяев. Вместе с ординарцем отправил их командир добывать языка. Дошли они до места, залегли в воронке. Дюдяев подполз к ее краю и бросил гранату, приподнялся, а тут немец и срезал его. Только ночью ординарцу удалось вернуться к своим, таща на себе погибшего. Победа... Приближение ее чувствовалось во всем. Было много наших танков, самолетов, «катюш», немцам мы не давали передохнуть. Война заканчивалась, а я в это время в госпитале лежал. Ранение в голову получил в боях за освобождение столицы Венгрии. Правый глаз до сих пор не видит, и слышу я плохо. Пока лечился, 16-ю дивизию перебросили в Китай, где она громила японцев в Порт-Артуре, а меня после выписки оставили на два года служить при комендатуре города Эстергома. Город мы обычно патрулировали группой солдат. Как-то идем по мосту через Дунай – навстречу молодые венгерки. Мы прошли мимо них и обернулись, они тоже, разом все рассмеялись. Но до знакомства дело не дошло. Запрещено нам это было. Если кто был замечен в связи с местными, становился «врагом народа». Но дело-то молодое, люди все равно влюблялись.
Красные маки в награду
Патрулировали мы и мост через Дунай. В один из майских дней 1947 года, среди прогуливающихся была молодая женщина с ребенком. Маленькая девочка, держась ручками за перила моста, поскользнулась и упала в реку. Не раздумывая, как был с автоматом, я бросился за ней в воду. Было глубоко, дна не достал, схватил ребенка и передал солдату. На берегу прижал испуганную малышку к себе, мать ее подбежала, благодарит меня, обнимает. На мое дежурство, 9 мая, приходят они ко мне на пост с букетом красных маков. Нас сфотографировали. Снимок бережно храню. Войну я прошел рядовым солдатом. Мне очень нравится одно из выражений Сталина. Поднимая бокал за Победу, он говорил: «Пью за винтики. Машину без винтиков не соберешь, так вот не генералы, а винтики добыли Победу». Под словом «винтики» он подразумевал солдат. Потом меня перевели в артиллерийскую часть, которая находилась в Австрии. Там я прослужил еще два года, и только в 1949 году часть отправили на родину. Ехали через Вену, где нас остановили запастись продуктами. Город в руинах, а на одной из центральных улиц памятник Штраусу стоял. Поразило, как он мог сохраниться, да еще в окружении цветочных клумб.
Осталась память
Десяти боевых наград был удостоен солдат Шиянов за ратный свой труд на войне. Вернулся к родным в Казахстан, окончил курсы мастеров, и направили его поднимать целину. В 1954 году под Новый год познакомился со своей женой Аннушкой, а в январе 1955-го предложил ей руку и сердце. В 73-м вместе с женой и дочерью Наташей приехал на Сахалин. Работал в Томаринском совхозе, Поронайском зверохозяйстве. С 1999 года семья жила в Долинске. Рассказывает Валентина Васильевна КОЖАКИНА, почетный представитель совета ветеранов, почетный гражданин Долинского района: – Я хорошо знала Ивана Захаровича и его жену Анну Григорьевну. Мы с мужем бывали у них в гостях много раз, очень гостеприимные, позитивные люди, а наш ветеран был шутник и весельчак. Он часто бывал во второй школе Долинска, много работал с детьми, а в юбилейном 2005 году мы от совета ветеранов вручали медали тем, кто освобождал Белоруссию, в том числе Ивану Захаровичу. Они рано потеряли дочь Наташу (работала в больнице старшей медсестрой), пережили трагедию. А после смерти ветерана его жену забрал в Калининград племянник, не знаю, жива ли сейчас Анна Григорьевна. На Сахалине родных семьи Шияновых не осталось. Зато осталось много теплых воспоминаний и слов благодарности тем, кто подарил нам мир. Иван Захарович похоронен в Долинске.