Воспоминания Татьяны Валентиновны ВАСИЛЬЕВОЙ, дочери Валентина МАХАНЬКОВА
Родился в деревне Кутилова Смоленской области, умер в 1984 году в городе Курильске Сахалинской области. Значимым событием в жизни папы было участие в войне с Японией в 1945 году. В последние годы жизни он много рассказывал об этом, подтверждение его воспоминаниям я позже находила в различной литературе, поэтому сейчас четко представляю, как проходил десант советских войск на остров Шумшу.
Операция
...На рассвете с 17 на 18 августа в сплошном тумане транспортные суда, сохраняя тишину и скрытность, двинулись из Авачинской бухты от Петропавловска-Камчатского к Курильскому острову Шумшу, как потом его называли, острову-крепости. В трюмах кораблей, тесно прижавшись друг к другу, сидели солдаты. Ни один из них не видел Курилы, не знал, с чем придется им столкнуться при высадке на остров. Наверное, неизвестность пугала, ведь чувство страха свойственно каждому человеку. Но бойцы имели ясное представление о целях войны с Японией, они твердо знали, что Курилы – это наша земля и 
Советская армия обязана вернуть ее Родине. Так и говорили, клянясь перед посадкой на корабли: «Мы идем в бой, чтобы добить фашистского зверя на Востоке...Во имя победы над врагом мы не задумываясь отдадим свою жизнь».
Мыс Лопатка
Основные силы десанта еще только подходили к восточной части мыса Лопатка, а передовой отряд под командованием майора П.И. Шутова уже вошел в Первый Курильский пролив. Задача отряда заключалась в том, чтобы в любых условиях быстро и прочно зацепиться за берег острова и создать там хотя бы небольшой плацдарм. За ним шли два эшелона главных сил. В сводный передовой отряд подбирали самых опытных и мужественных солдат и офицеров. В его состав вошли усиленный батальон 101-й стрелковой дивизии и батальон морской пехоты. Среди солдат передового сводного отряда был мой отец, Маханьков Валентин Михайлович, помощник наводчика станкового пулемета 373-го стрелкового полка, входившего в состав 101-й стрелковой дивизии. Стоял туман, высаживались не у самого берега, а далековато от него. Холодная вода обжигала, но кто же на это обратит внимание, если главная мысль в этот момент – о сохранности оружия. Оно тянуло на дно, а десантников предупреждали: нельзя, чтобы пулеметы намочило водой. Намочили не только оружие, но и радиостанцию, так что была потеряна связь с первыми группами атакующих. Застигнутые врасплох, японцы сначала устроили беспорядочную ружейно-пулеметную стрельбу, но вскоре обрушили на суда ураганный артиллерийско-минометный огонь.
Награда
Едва добравшись до берега, папа открыл огонь по огневой точке противника, уничтожил ее, таким образом обеспечив продвижение своего взвода. Его действие было оценено как подвиг, и папа был представлен к награждению медалью «За боевые заслуги». Дальше – жесточайшие бои на территории острова, особо кровопролитные – за господствующие 165-ю и 171-ю высоты; далее – на юг, где располагалась японская военно-морская база Катаока. Утром 19 августа было объявлено о согласии противника на безоговорочную капитуляцию, но при этом японцы затягивали сдачу оружия, 
продолжали провокационные выходки. Тогда наше командование отдало приказ: разгромить японские объекты на Шумшу и Парамушире. После авиационного и артиллерийского налетов японское командование наконец-то вынуждено было дать окончательный ответ на ультиматум. И все же отдельные японцы не успокаивались, стреляли подло, в спины нашим солдатам. Так уже 23 сентября папа был ранен в голень правой ноги. Он рассказывал, что первую помощь ему оказал японский врач, а затем он был переправлен в госпиталь на Камчатке... Папа с большой гордостью подчеркивал: «Мы были первыми». Эта гордость нам стала особенно понятной, когда прочитали о таком диалоге командующего японскими войсками в северной части Курильских островов генерал-лейтенанта Цуцуми Фусаки с командующим Курильской операцией генерал-майором Алексеем Гнечко: – Какова была численность в вашем передо- вом отряде? – Три тысячи. (Это Алексей Романович нарочно сильно преувеличил, от силы их было 500 человек. – Т. В.) – Если бы я знал, что так мало, я сначала перебил бы всех, а потом уже капитулировал. Папа хорошо помнил имена, фамилии, звания своих товарищей, рассказывал об их подвигах. С большим теплом говорил о П.И. Шутове.
Мирная жизнь
После освобождения Курильских островов их надо было обживать, развивать, строить здесь новую жизнь. И вот однажды девять боевых друзей, которые штурмовали Шумшу, решили создать рыболовецкий колхоз и назвать его именем маршала Василевского. Им выделили землю на острове Парамушир, там и выстроили рыбацкий поселок. Папа был большим мастером в этом деле. Он вырос в большой крестьянской семье. Все восемь детей были приучены к тяжелому труду, благодаря этому вместе с семьей дяди (они опекали рано оставшихся без мамы детей Маханьковых) создали крепкое хозяйство. Но старших братьев больше стала привлекать романтика начавшейся в стране индустриализации – потянулись в города, на стройки. Вслед за ними и папа уехал в Донбасс, сначала работал строителем, потом шахтером. А в 1932 году откликнулся на призыв Родины осваивать и обживать Камчатку. С кинопередвижкой ездил на собаках по стойбищам, «крутил» эвенкам и чукчам немое кино, заодно рассказывал о текущем моменте, зачитывая последние новости из газет. Должность была почетной и уважаемой, и папа хорошо справлялся с работой. Его даже хотели направить на учебу в институт народов Севера, но не поехал. К 1941 году дорос до должности заведующего торговым кустом в Петропавловске-Камчатском, но тут началась война. На фронт папу не взяли: у всех мужчин на Камчатке была броня, возможно, из-за ожидаемого нападения Японии – союзницы фашистской Германии. Находились практически на казарменном положении. А в декабре 1943 года папа был призван на службу в армию. Когда закончилась война на Западе, а в середине августа распространилась информация о готовности Японии капитулировать, бойцы были разочарованы: мол, что же, зря ждали и готовились? Но пришел и их черед...
Рыбак
К мирной жизни был готов, имея навык работы в разных отраслях. А на Парамушире приобрел еще и опыт рыбака. Но погода там не позволяла особо развернуться, в один из штормов в море завернуло колхозный невод-гигант, и это сильно сказалось на финансовом положении хозяйства. В 1948 году колхозу предложили перебраться на юг Итурупа, в бухту Доброе Начало. Переехали. Рядом с существовавшим поселком Доброе сразу же построили новый. Занимались и добычей рыбы, и ее переработкой, развивали и сельское хозяйство: держали дойное и мясное стада коров, продукцией обеспечивали все соседние населенные пункты. Закупили и установили на месте старой свою лесопилку, которая большим спросом пользовалась у многих хозяйств. Появились новые дома, школы, клуб. Колхоз, получивший новое название – «Дальневосточник», стал миллионером, единственным из всех на Итурупе. Выстроили заново поселок Лесозаводск, куда из-за более удобного расположения и переехали. А в 1958 году три рыболовецкие артели, в том числе «Дальневосточник», объединились в колхоз «Курильский рыбак». И начали хозяйства сокращаться, поселки потихоньку умирать, люди стали переезжать. Самым последним оставил свой колхоз мой папа. Семья обосновалась в поселке Шуми-городок, папа стал работать на почте обменщиком.
1937 год
Был в жизни папы такой эпизод: в 1937 году его арестовали, через два года выпустили. За что? Кто ж его знает? Счастлив тем, что жив остался. Когда я об этом услышала, пришла в такую ярость, спросила: «Ты знал, кто донес?» – «Да», – спокойно ответил папа. «И что, что ты с ними сделал?» Ответ поразил: «Ты думаешь, им легко? Им с этим жить всю жизнь». Миролюбивый, спокойный, основательный в любом деле – таким папа запомнился детям и внукам. А еще он памятен нежной заботой о нас, трогательной любовью. До сих не могу сдерживать слезы, перечитывая одно из его писем 1975 года, когда он уехал на лечение на Сахалин: «Две ночи ночевал в аэропорту, на тех стульях, где мы с тобой, Татьянка, сидели, когда встретились. И мне было так хорошо, как будто ты со мной...» На Итурупе похоронены папа и мама, Ираида Петровна. Здесь у них родилось четверо детей. Здесь продолжаем жить мы с сестрой Аллой, пятеро наших детей, четверо внуков, один правнук. Курилы, вновь приобретенные нашей страной благодаря в том числе подвигу нашего папы, стали родными и любимыми. Такими они и будут навеки!