Родилась в 1929 году на Кубани. Участница трудового фронта. Будучи подростком работала на благо Победы Советской страны в войне против фашизма. После освобождения Крыма Раиса Михайловна продолжала работать в колхозе. В конце 1950-х вместе с семьей переехала на Сахалин. Проживает в Аниве.
Начало войны
Наша семья жила на Кубани, когда началась война, мне было 12 лет. В селе был колхоз «Искра». Мой отец и старшая сестра сразу ушли на фронт. Шестеро детей, моих сестер и братьев, остались с матерью. Мы работали на полях, с тяпками и лопатами окучивали, вскапывали, собирали урожай. Наш колхоз «Искра» был посередине, а когда война началась, по обоим сторонам стояли военные, морские бригады. Когда немцы Крым заняли и вошли в Керчь, наш поселок оказался в самой гуще, в окружении: пушки бьют, немец к нам, а наши туда. Потом получилось так, что за этими бригадами из Тамани должны были прийти катера, но они не появились вовремя, и тут немцы нагрянули! Две бригады в кучу сбились, обороняли-обороняли, но без толку – всех взяли в плен.
Дети и старики, кого не забрали на фронт, подбирали наших раненых моряков, кого-то закапывали, кто-то был жив и кричал: «Добейте нас!» Это была страшнейшая картина: вывернутые наизнанку тела, без рук и ног были. Там же и хоронили мертвых, теперь на том месте памятник установлен. Когда немцы зашли в наш поселок, первым делом начали курей у нас хватать, коров резать и все забирать. Маму мою забрали на работу – снаряды носить. Однажды был случай, когда я хотела принести маме поесть, так меня огрели плеткой по спине, я аж присела, избитая вернулась домой. От голода у нас сильно пухли ноги, мы ходили по помойкам, собирали хоть что-нибудь, искали кто что даст, а у людей ничего не было. Затем, когда немцы отступали, они погрузили все поселки на баржи и повезли в Керчь. Солдаты немецкие сами прятались в трюмах. А мирное население было на палубах – для маскировки. Наши самолеты как начнут бомбить, а мы платками машем им, и они перестали.
Спасение от концлагеря
Привезли нас в Крым. Немцы намеревались всех отправить в концлагерь, нам чудом удалось сбежать в поселок, к родственникам отца. Помню, как перебежками уходили от преследования полицаев, которые искали нас на велосипедах. К счастью, мы укрылись в кювете, отсиделись там, подождали, пока опасность минует. Затем мы все-таки добрались до тети Дуси, какое-то время пробыли у нее. В поселке просили милостыню, одни подавали, другие нет. Копали степной хрен и пытались продавать, этим и жили. Иногда из крымских лесов к нам приходили партизаны и приносили орехи. А когда наши советские войска заняли Крым, мы стали собираться домой, на Кубань. Вернулись в родные места. Там разруха, дом наш сожгли, кругом пустота. Дали нам лачужку, в ней и жили.
Рыли лопатами окопы, затем начали огороды сажать, тогда стало полегче. Мама жарила кукурузу, горстку на целый день выдаст нам, детям. Но мы по-прежнему пухли от недоедания, были очень сонные, немощные. Рядом было Азовское и Черное море, мальчишки соседские стали рыбу ловить, постепенно сделали стан. Тогда в нашем рационе появилась похлебка из рыбы и размолотой кукурузы. Порция была – по одной поварешке на целый день. Спасались конским щавелем и степными орехами, их варили или перемалывали и лепешки пекли.
Помощь фронту
Вязали носочки, варежки, отправляли туда. Хотя мы были детьми, но осознание и понимание того, что на фронте гибнут бойцы, у нас присутствовало постоянно. Там нужна была наша поддержка, помню, мы мололи орехи, которые использовали как замену кофею, этот сухой порошок мы тоже отсылали на фронт.
9 мая встречали слезами
Мы были в поселке, в Крыму, мы уже знали, что наши солдаты заняли территорию полуострова. Смотрим на сопки, а там цепь русских бойцов идет. В это время немцы ушли, а затем танки появились и начали бить. Немцев прогнали. Мы как увидели своих – плакали, обнимались. Нас переполняли чувства при виде количества наших бойцов и техники! Своих встречали слезами счастья.
Позже моя старшая сестра рассказывала, как она встретила 9 мая. Ее ведь немцы угнали на работу – для пушек снаряды подносить. Она вспоминала, что в этот день они сбежали, вместо того чтобы принести новую порцию снарядов. Какое-то время укрывались в поселке, а затем встретили советские танки, и ребята-танкисты налили им по 100 грамм. А затем подвезли их на танках. Так моя сестра встретила Победу. 
Затем партизаны вышли в город, а мы жили рядом с Керчью, флаги красные вынесли, мы поняли, что кончилась война. Радость от известия, что мы свободны, нас всех переполняла!
Но самая главная радость нашей семьи произошла чуть позже. В июне 1945 года с фронта вернулся отец. Он воевал под Варшавой, писал письма, вернулся домой раненый, но самое главное – живой! Парень соседский ехал на лошади и увидел, как отец идет по дороге, он нам об этом и сообщил. Мы выскочили встречать его, повисли на нем, рыдаем. А он израненный весь – вся левая сторона тела. На всю жизнь ему эта память физическая о войне осталась.
После войны жить стало легче – папа работал бригадиром в колхозе. В колхозе трудодни получали, в доме появилась мука, стали печь лепешки. А потом все лучше и лучше жизнь потекла. А затем в 1948 году наша семья завербовалась на Сахалин. Началась совсем другая, мирная история нашей семьи.